Пиза - средневековая легенда

Пиза - один из самых затертых стереотипов, который был привит нам еще со школы в виде «падающей башни» с бесконечным числом белых колонн и смешной шапочкой наверху. «А разве там есть что-нибудь еще?» - на полном серьезе спросил меня как-то во время экскурсии по Швейцарии один собеседник...
От стереотипов надо избавляться. И лучший пример для этого сама Пиза, которая стоит того, чтобы сделать крюк на нашей дороге от Болоньи к Флоренции и осмотреть маленький зеленый островок на окраине города, который удивительно чувствующие звук итальянцы назвали так просто, так коротко и так емко - «Пьяцца дей Мираколи» («Площадь чудес»)... Иногда это переводят как «Поле чудес», что, по-моему, даже вернее, потому что белоснежное, беломраморное пизанское чудо раскинулось на ярко-зеленом поле, которое будто специально было засеяно этой сочной травой для того, чтобы в одну ночь (а иначе и не скажешь, настолько чудно видение) упало на него откуда-то с неба, из кладовой Господней, где хранится Абсолютная красота, все то, что сегодня на нем стоит. Упало одновременно, в один день, в одночасье. Мгновенно... Но для того, чтобы понятно стало чудо возникновения как будто бы из небытия этого архитектурного квартета, надо сделать шаг назад и хотя бы немного углубиться в историю Пизы, без чего понятие и принятие «Площади чудес» невозможно...
Еще тысячу лет назад сегодняшняя вполне сухопутная Пиза была морским портом. И не просто портом, а морской республикой; и не просто республикой, а одной из самых удачливых и сильных (если не сказать «самой сильной») на Лигурийском и Тирренском морях, омывающих западный берег высокого итальянского «сапога». Она была даже могущественнее Генуи, морская сущность которой и сегодня известна каждому школьнику. А вот Пиза... Но быль есть быль, и Пиза действительно была настоящей «владычицей морей» на всем западном побережье Итальянского полуострова, так же, как Венеция на Адриатике. История Пизы полна захватывающих дух побед и таких же сокрушительных поражений. Она богата, как ни одна другая история средневековых итальянских коммун. Пиза - город-гений, и так же, как всем гениям, ей свойственны то великие взлеты и озарения, то провалы в глубочайшую депрессию и печаль...

Начать с того, что это древнейший город на побережье не только Италии, но вообще Европы... И свое иберийско-лигу- рийское название - Пиза - он сохраняет более 2000 лет... Срок! Так же, как сам генотип пизанцев является, возможно, самым чистым, ибо по счастливой случайности ли, по своей настойчивости ли, но не смешались они ни с этрусками, ни с италийцами, ни даже с покорившими весь север Италии лангобардами. Власть сильного Рима пизанцы признали охотно и сразу, а потому не были ни завоеваны, ни разграблены... От всесильного Барбароссы они в 1155 г. отгородились огромной стеной, а потом и вовсе стали примерными гибеллинами и оплотом императоров, особенно Генриха VII, который и похоронен даже не в Германии, а в главном пи- занском соборе... Так с 1313 г. там и лежит...
Античный Рим любил Пизу не пламенной, зато постоянной любовью. Любил ее климат и удачное месторасположение на иберийском берегу, в устье реки Арно. Не случайно на самом месте, где сейчас стоит грандиозный комплекс - собор, Баптистерий и Падающая башня, - почти за 1000 лет до того воздвигнута была роскошная вилла императора Римского - Андриана, а рядом - вторая: его сына Пия. Так что Пьяцца дей Мираколи была площадью чудес издавна... Славу Пизе принесли морские похо ды: на Сардинию, Корсику и даже в Палестину... И всегда пизан- ский флот побеждал! Но главная слава была добыта на Сицилии, при штурме Палермо...

Не пытаясь в коротком эссе всеобъемлюще дать историю по крайней мере за полторы тысячи лет, скажем только, что в ней были особенно яркие страницы. Как полотна Делакруа, которые показывают французскую революцию значительно ярче, чем она была в реалии... И одной из таких страниц было вошедшее во все летописи морское сражение, когда пизанские галеры, прорвав цепи, вошли в гавань Палермо и одним ударом покорили сарацин, взяв огромные трофеи... Это произошло в 1062 г. А до этого было завоевание Сардинии и Корсики и еще одна победоносная война вместе с норвежцем Робертом Гвискаром, опять же против сарацин... И полтораста лет счастье не изменяло Пизе...
А дальше была бесконечная морская война за господство на Средиземноморье уже, как говорится, со своими: с Генуей, где у власти стояли гвельфы. Одновременно на суше Пиза воевала с Флоренцией и Луккой. Сегодня, вооруженные мировым опытом, мы знаем, чем заканчивается война на два фронта. Пизанцы не знали: они были уверены в себе и в своем покровителе - святом Сиксте. И надо же так случиться, чтобы именно в День святого Сикста, обыкновенно благоприятный для пизанцев, 6 августа 1284 г., генуэзский адмирал Дориа потопил пизанские галеры: 10 тысяч матросов попали в плен. За это проигранное сражение поплатился подест Пизы - граф Уголино, заподозренный в измене и приговоренный горожанами к голодной смерти «чрез замуро- вание» в городской башне вместе с детьми, внуками и всей семьей... (Читай песнь XXXIII «Божественной комедии», один из кругов Дантова Ада.)
Правда, позднее была завоевана Лукка (1314), и был разгром флорентийской армии под Монтекатини (1315), но в этом же году генуэзцы, переняв тактику и повторив подвиг самих пизанцев, прорвали чугунные цепи и вошли в гавань Пизы... И целых 700 лет, до XX в., эти цепи хранились в Генуе как величайший позор Пизы... А потом были поражения на суше от Флоренции, попадание в руки миланских герцогов Висконти (после коварного убийства в 1393 г. на пороге собственного дворца синьора Пизы - Пьетро Гамбакор- ти подосланным миланцами наемным «браво»), и, наконец, в 1405 г. Висконти «продают» Пизу Флоренции. Это был позор... город боролся, но в 1509 г. вынужден был признать Синьорию Козимо I Медичи... Свободной Пизы более не существовало. Не везло пизанцам в борьбе с флорентийцами: еще за 200 лет до Козимо, когда Медичи и вообще не было, им не помогло даже долгое пребывание в городе самого императора Генриха VII, пытавшегося после коронации в Риме взять Флоренцию - исконного их врага. Кстати, этого момента вместе с пизанцами ждал опальный Данте. Не дождался... В 1313 г., в августе, во время похода на Сиену, с которой Пиза тоже была во вражде, Генрих VII заболел лихорадкой и умер. Так Пиза потеряла еще один шанс на продолжение собственной истории... И в довершение всего Пизу предала река Арно: она нанесла в гавань столько песка, что та просто перестала существовать. Море «ушло», сделав Пизу сухопутной...
Великая морская республика Пиза умерла. Умерла, просуществовав 300 лет. Тоже немалый срок. Но перед смертью она выплеснула миру самое свое великое, она родила свое гениальное дитя - «Поле чудес». И этого было достаточно, чтобы обеспечить себе бессмертие... Может быть, это даже и было причиной ее смерти: ибо гении долго не живут. И, создав это величайшее в рамках всего человечества произведение, она исчерпала отпущенное Богом количество красоты на один город. Этой красоты хватило уже на тысячу лет, и, даст Бог, простоит это удивительное поле еще века и столетия, даря нам всем минуты счастья, минуты восторга, вплоть до вскрика, вплоть до «духовного оргазма» при первом видении этого -Чуда и дальнейшего растянутого блаженства в течение всего недолгого времени, которое мы можем себе позволить на нем пробыть. А как бы хотелось его продлить... Я думаю, что этот «мраморно-зелено-голубой» кусочек земли может служить всепланетным тестом на чувствительность к красоте. И человек, у которого в первые секунды видения (а поле открывается все и сразу, так удивительно удачно поставлены здесь городские ворота - Порта Нуова) не перехватывает дыхание от восторга, может считаться фригидным. Фригидным к красоте...
Ну вот, наконец, мы и вошли с вами через «ворота Марии», построенные в средневековой стене, и, как на широком экране, сразу увидели все поле. Переведите дух, господа, и не надо спешить... Ибо здесь, на этом поле, у всех возникает странное желание бежать, бежать вперед, к этим беломраморным строениям, чтобы скорее, скорее их разглядеть, прикоснуться, пощупать...

Начнем с Баптистерия, который был построен в 1153 г. по проекту Диоти- сальви. Как и все, что есть в Пизе (я, конечно, имею в виду только «Поле чудес»), это романо- пизанский стиль, который выработался в течение трех столетий, пока застраивалась и окончательно формировалась площадь. Стиль уникальный, явившийся объектом дальнейшего повторения по всей Италии и за ее пределами. Стиль, активно воздействовавший на архитектуру периода Ренессанса. Ничто не возникает из ничего. Так и романо-пизанский стиль вобрал в себя элементы и более древнего ломбардского стиля, и классической Греции, и романской (раннехристианской) архитектуры, и Византии, и, наконец, ислама, с которым боролись и соответственно часто соприкасались пизанцы... Баптистерий - первое, что мы видим на площади, и он завораживает нас своей правильной формой и удивительно гармоничными пропорциями. Он является, как говорят архитекторы, доминантой всей композиции. Но таким он стал не сразу. Диотисальви построил вначале только барабан. Барабан, накрытый типично византийским куполом. И только спустя почти сто лет Никола Пизано, родоначальник династии Пизано - одной из самых известных в искусстве Италии, «обнес» ее элегантной лоджией, на которую, как корону, надел великолепное, готическое по сути своей украшение из колонок, треугольников, эдикул и множества скульптур. Ибо он был не только архитектор, но и скульптор. Скульптор милостью Божьей! А создав эту каменную музыку, он перебрался внутрь и поставил кафедру (1260), которая будет потом повторена его сыном Джованни и в Соборе Пизы, и в Сиене, и в других местах. Каждый раз творчески, каждый раз еще лучше...
Основные идеи - опирающиеся на львов (ветхозаветный библейский символ) колонны и пять великолепных барельефов о жизни Христа. Тончайшая, насыщенная, если можно так сказать, «психологическая» скульптура. Восхищение и панегирик религиозному чувству... И здесь ему помогает сын Джованни, который пойдет еще дальше, создаст абсолютные шедевры; и именно он станет, на мой взгляд, родоначальником целого направления в Италии и во всей Западной Европе. Кроме него, отцу помогает тогда еще не столь знаменитый Арнольфо ди Камбио. Запомните это имя. Мы встретим его во Флоренции. Да и не только. Этот человек прославит себя не меньше Пизано... Наверху кафедры - орел, символ Республики Пиза. А снаружи, у входа, - удивительные, мраморные, резные, просто перевитые резьбой колонны по бокам портала. Чудо! Напротив Баптистерия расположен центральный вход в собор Санта-Мария Ассунта (Возносящаяся). Однако во время осмотра входить лучше со стороны апсиды, через уникальные двери с бронзовыми панелями, сохранившими еще тепло рук их создателя - Бананно Пизано. Сотворенные после 1167 г., они чудом сохранились при пожаре 1595 г., в отличие от дверей фасада, которые просто расплавились, и их пришлось заменить. (Правда, они тоже прекрасны - школа Джанболоньи. А что, скажите, в Пизе не великолепно?) Сами панели представляют эдакий бронзовый «лубок» на темы жизни Иисуса, которые можно читать, беспрерывно переходя от одной к другой, любуясь как будто бы примитивной пластикой, а на самом деле удивительно тонким вкусом художника... И уносясь мыслями от скоротечной современной жизни туда, к Генисаретскомуозеру, к Храмовой горе, к истокам. К дележу пяти рыб, к Нагорной проповеди. К «ловцам человеков». К изначальному смыслу. К идее. Но это уже не туризм, это глубже...
Собор - первое, что возникло на этом зеленом ковре в 1063 г. Ранее стоял здесь дворец Андриана, а затем раннехристианская церковь Санта-Репарата. И вот, сразу после победы Пизы над сарацинами, архитектору Бускето ди Джованни Джу- дичи было поручено начать строительство храма, какого еще не видели не только в Тоскане, но и во всей Италии... А в 1118 г. папа Гелазий II уже освятил его - рекордно короткий срок... Ну а еще через десяток лет второй гениальный пизанец Райнальдо заканчивает и великолепный фасад, создав повторяющиеся ряды витиеватых, словно кружевных, белоколонных аркад и заложив этим основы стиля. Того самого, который впоследствии назовут романо-пизанским... По-видимому, понятия экономии при строительстве собора для пизанцев не существовало: даже основание собора выкладывали мрамором (вспом ните, что «бедные» болонцы за 700 лет так и не нашли денег, чтобы до конца облицевать мрамором хотя бы главный фасад своего Святого Петрония). Изумительное решение фасада с использованием шести лоджий с глухими арками в нижнем ряду, переходящих затем, в верхних ярусах, в галереи с мраморными колоннами и арочка- ми, которые своим числом создают какой-то удивительный ви- брирующий ритм... И венчает эти устремленные в самое небо галереи статуя Мадонны с младенцем (предположительно работы Нино Пизано) и охраняющими ее четырьмя евангелистами по краям карнизов. Эта удивительная находка - сочетание крупных лоджий с меньшими по размерам галереями - собственно и стала тем ядром, которое затем было повторено и в Баптистерии, и в Падающей башне - Кампаниле, и вообще во всей последующей романо-пизанской архитектуре, распространившейся по многим тосканским городам и особенно удачно использовавшейся в Лукке. Здесь просто напрашивается сравнение с некоей музыкой, мелодией, где медленные и торжественные аккорды высоких лоджий нижнего яруса с подъемом вверх переходят во все убыстряющиеся теноровые ноты галерей со все ускоряющимся тактом тонких белых колонн... И конечно, торжество белого цвета на фоне всегда голубого итальянского неба и зеленого ковра поля. Палладио - один из известнейших итальянских маэстро - вообще считал, что белый цвет - самый лучший для церкви, ибо это цвет чистоты. И, наверное, был прав. Во всяком случае, в Пизе убеждаешься именно в этом... Не знаю, может быть, кому-то такое сравнение покажется неуместным, но мне почему-то очень хочется назвать это удивительное архитектурное трио «Пизанской симфонией»... Жаль только, что автор чудес оных не один, иначе вообще легло бы в девятку...

Но, может быть, и не получилось бы у архитекторов такого благолепия, если бы не одно обстоятельство. Выиграв в День святого Сикста великую по тем временам битву, пизанцы после недолгих прений решили все захваченное у сарацин несметное богатство отдать Богу. Вернуть ему полученную через покровительство Всевышнего славу... И строить они решили не церковь, - пизанцы решили строить ХРАМ!.. Итак, входим...
Внутри массивный собор разделен на пять продольных нефов. Больше пятидесяти огромных монолитных колон из порфира и коричневого гранита доставили быстрые пизанские галеры с острова Эльба. Вместе с полосами из зеленого мрамора колонны создают тот напряженный ритм соборного интерьера, который схватывает вас и уже не отпускает до самого выхода. А окончательную торжественность несколько неожиданно придает строгому, но отнюдь не аскетичному (как, например, в Болонье) ансамблю позолоченный кессонный потолок с гербом Медичи по центру, повторенным второй раз у выхода, над дверями. Но это уже XVI в., Козимо I... К тому времени и власть поменялась, и архитектурные представления, да и пожар был страшный. Пришлось заново потолок строить, заодно уж и гербик приделали...
Прослеживающееся влияние Византии начинается с цветных мраморных вставок в тимпанах над лоджиями фасада и продолжается уже внутри интерьера в виде роскошной гигантской стрельчатой арки, напоминающей где-то даже арабскую архитектуру, ведущей в центральную апсиду. Внутренняя поверхность арки расписана флорентийцем Гирландайо (отдадим должное Медичи: присоединив Пизу, они послали сюда лучших художников). А уходящий наверх купол апсиды украшен мозаикой, изображающей Христа между Мадонной и Иоанном Евангелистом...
Но самой большой драгоценностью собора, без сомнения, является стоящая недалеко от центрального подкупольного пространства знаменитая кафедра Джованни Пизано. Она уже много богаче и выше классом стоящей в Баптистерии предшественницы, выполненной его отцом - Николо. Что ж, «учитель, воспитай ученика...». Удивительный драматизм рельефов девяти ее панелей, очерчивающих почти круг - магическую фигуру, говорящую о бесконечности мира и его единстве... Круг жизни, круг Веры, круг событий Нового Завета... В отличие от кафедры Баптистерия рельеф настолько выпуклый, что правильнее было бы говорить о трехмерной скульптуре: динамичной и очень сильно напряженной, доходящей в сценах избиения младенцев и распятия до страшной психологической драмы, до крика в мраморе. До исступления... Каждая фигура портретна, одинаковых лиц нет. Безучастных - тоже...

Гениальное изображение всей истории Равви из Назарета, положившего начало Новой эре всего человечества. Хотим мы этого или нет... По традиции все это сложное сооружение поднято вверх на колоннах, которые опираются на спины ветхозаветных львов (символика понятна: христианство опирается на иудаизм). При этом сами колонны также сильно усложнены скульптурами Геракла, евангелистов, четырех главных добродетелей церкви и, конечно, Моисея с непременными скрижалями и рогами... Уже после этой кафедры было повторение в соборе Сиены, и пошло дальше... Но пизанская - первая...
Если поднять голову, то над кафедрой можно увидеть прекрасную люстру, о которой говорят, что глядя, как она раскачивается, Галилео Галилей - уроженец Пизы, вначале студент, а затем профессор Пизанского университета, открыл закон маятника. (Ну закон этот, о том, что как Земля ни вращайся, а маятник с упорством маньяка продолжает раскачиваться в одной плоскости, вы, конечно, помните.) Насчет лампы легенда не права: ее повесили позже, когда гений уже не только догадался о «законе», но и успел обнародовать его в научном журнале. Но идея действительно пришла здесь, в соборе. Здесь он ее и проверил, благо высота позволяла... Остальное вспоминайте: старые ленинградцы еще помнят Исаакиевский собор, длинный- предлинный маятник, свисавший из-под главного купола и сбивающий стоящий на полу коробок спичек - наглядный пример курса физики за пятый класс...
А вот с Кампанилы Галилей действительно бросал все, что попадет под руку, и вывел-таки закон тяготения. И не какого- нибудь там пизанского или итальянского, а «всемирного»... Что касается суда над почтенным профессором, то тут ему пришлось поехать в Рим, в монастырь, что находится еще и сегодня рядом с известным «слоником Бернини»... Там во дворе, среди зелени, ему (Галилею, а не слонику) и памятник стоит. А современные монахи, почему-то все больше цветные, вооруженные радиотелефонами и сониевскими ноутбуками, с удовольствием его, т. е. Галилея, показывают, а иногда и на скромную трапезу приглашают... Без костра... Чем бог послал...
Перед выходом из собора подойдите, пожалуйста, к гробнице императора Генриха VII. На него были направлены все надежды Пизы, которая давала ему и войско, и верную охрану, и средства, и надежный приют... На него надеялись все гибеллины Италии. На него надеялся Данте, уже предвкушая въезд во Флоренцию вместе с войском Генриха... Но человек предполагает, а Бог... Вмешался комар, самая обычная малярия; и этого («хину» еще не изобрели) оказалось достаточно, чтобы все планы полетели вверх тормашками. А не укуси его коварное насекомое, и не Флоренция, а Пиза могла стать главной в Тоскане, и не флорентийский, а пизанский двор принес бы в Европу Возрождение, но уже по-пизански... Ма-а-ленький комарик, а всю историю Пизы, а может и всей Европы, изменил. Вот вам и роль личности в истории...
А Пиза после «аншлюса» очень понравилась Медичи. Здесь и Козимо I, да и сам Лоренцо Великолепный жил. Вначале они использовали дворец Аппиано, который правил Пизой в 1392- 1398 гг. А затем, спустя почти 200 лет, Бачо Бандинелли построил для Козимо I новое здание. Оба дворца стоят, конечно же, на берегу Арно. Тот же самый Арно, который течет и во Флоренции, и в Пизе и который во время осады Пизы собирался поворачивать вспять Леонардо да Винчи, чтобы уморить пизанцев жаждой... Так что идея «поворота великих сибирских рек» стара и родилась отнюдь не от большевиков... Хорошо, что Леонардо ее не осуществил, кстати, как и большинство своих проектов. Не везло гению... А может, это были козни злейшего врага - Микеланджело. Кто знает?..
Но вернемся на «Поле чудес». Там остался еще один, может быть, самый знаменитый экспонат. Итак, Кампанила. Точно известна дата закладки: строительство ее начал архитектор Банан- но Пизано совместно с «горбуном» Гульельмо да Инсбруком 9 августа 1173 г. Об этом говорит надпись на стене, справа от входа. (Правда, существует версия об авторстве Диотисальви, того самого, который построил Баптистерий. Кто прав? Сегодня, наверное, это уже не установить...) Но через десять лет работы были приостановлены на уровне третьего кольца колоннады: башня стала крениться... Правда, всего на 5 см. Но строители древности знали много, очень много... и умели делать расчеты... Только через 100 лет Джованни де Симоне продолжил работы и довел башню до шестого кольца. Наклон был уже 90 см. Это было плохо, но не катастрофично для башни диаметром 15 м. Заканчивал ее уже Томмазо, сын Андреа Пизано, в 1372 г. Тогда же башню освятили, наклон составлял 1,43 м.

Сейчас, через 650 лет, наклон составляет более четырех метров. В 1990 г. собралась уже шестнадцатая по счету комиссия (кстати, первую возглавлял Джованни Пизано еще в 1298 г., а первая попытка практического выравнивания была предпринята Алессандро Герардеска в 1838 г. и, конечно, привела только к увеличению наклона...). В 1990 г. башню на 8 лет закрыли и открыли для посещений только в 1998 г. Из десятков проектов выбрали один - самый простой и безрисковый: на северную сторону фундамента положили 600 тонн свинца. Грунт будет постепенно уплотняться, и наклон остановится... Будем надеяться. Хотя мы с вами этого не увидим: результаты должны быть получены через 100 лет - для башни это всего лишь миг... А что касается окончательного ее выпрямления, то, я думаю, поступить так может только абсолютно не творческий человек. Не художник, не романтик, не поэт... Это все равно что восстановить Колизей или приделать руки Венере: конечно, можно... Только... Кстати, еще первые строители башни планировали ее не только как колокольню, но главным образом как самую высокую в мире трибуну, с которой видно будет и город, и «Поле чудес», и ярмарку, и крестный ход, и даже море... Видно входящие в гавань овеянные славой пизанские галеры, а позже парусники, а позже круизные корабли... Видно славу маленькой, но гордой морской республики Пизы...
И, наконец, о главном в башне, о ее удивительной импозантности и красоте. Я думаю, что при всем напряжении памяти вы не сможете сразу привести ее аналог... Тщетно. Она уникальна! Гениальный ее создатель, взяв за основу фасад Дуомо, просто свернул его в трубочку, превратив и галереи, и лоджии основания из длинного ряда в бесконечность. Ведь круг и окружность - символы бесконечности, так же, как веревка, завязанная вокруг хитона у монахов, символы непознаваемости мира... Тут не просто «первозданная» красота. Тут философия, идея, космос. Может, потому и стоит вечно. И не падает, но вызывает восторг и спазм где-то в глубине гортани... Великая морская республика Пиза умерла. Даже море изменило ей и ушло далеко, навсегда покинув Пизанскую гавань... Но осталось главное, что она хотела сказать миру. Осталась Красота, доведенная до ЧУДА. Ведь нигде больше никакой ансамбль не называют так сказочно - «Площадь чудес»...
Мы уезжаем из города на восток. Там, на востоке от Пизы, лежит Флоренция. Но если бы мы поехали на запад, вдоль течения реки Арно, в направлении порта, то здесь, уже перед самым устьем, на повороте, стоит скромная церковь Сан-Пьетро а Гра- до. И вот это тот последний штрих в великом прошлом Пизы, которая была предназначена... Не надо спрашивать, для чего, просто ПРЕДНАЗНАЧЕНА... Ибо внутри этой древней маленькой церкви IV-XI вв. есть остатки еще более древнего алтаря, над которым служил мессу главный последователь Иисуса - Петр... Рыбак Симон, Шимон, поверивший и без вопросов пошедший вслед за Равви по берегу Генисаретского озера... Апостол Петр, который именно здесь высадился на берег по пути из Турции в Рим. Чтобы создать Церковь Господню... И чтобы начать Новую эру. И чтобы быть в Риме распятым... И путь его проходил через город со странным языческим, нехристианским названием. Может быть, именно для этого и была предназначена Пиза... Может быть, именно это определяло фанатизм пизанцев, потративших несметные сокровища сарацин ни на что другое, а на свой ХРАМ, на свое «Поле чудес»...